Комплектная псовая охота

В старину псовая охота была любимейшим развлечением русского дворянства. Практически в каждой помещичьей усадьбе содержали собственную пусть даже очень скромную комплектную псовую охоту. Расцвет охоты с гончими и борзыми собаками пришелся на середину XVIII века после освобождения дворян от царской службы. У аристократов появилось больше свободного времени, которое они посвящали очистке собственных земельных угодий от волков – главных вредителей и охоте на других зверей, в изобилии водившихся на территории центральных российских губерний.

После отмены крепостного права комплектная псовая охота стала приходить в упадок. Это было связано с обнищанием помещиков и высокой стоимостью содержания псовых охот. Барон Григорий Дмитриевич Розен в своей статье «Псовая охота», опубликованной в журнале «Природа и охота», указал свои расходы на содержание сокращенного комплекта псовой охоты в составе 30 борзых и гончих собак. Расходы на жалованье персонала, корм для собак и лошадей, а также их содержание составляли около 1600 рублей в год, что являлось весьма крупной суммой. Для сравнения годовое жалование русского полковника в 1888 году составляло 3711 рублей. Таким образом, полковник, решивший стать владельцем небольшой псовой охоты, вынужден был тратить на нее половину своего дохода, а также вложить значительные средства на приобретение собак, лошадей и строительство псарного двора.

Комплектная псовая охота включала стаю гончих, несколько свор борзых, охотничий и обслуживающий персонал, верховых и обозных лошадей.

Стая гончих состояла из 9 - 20 смычков, то есть пар собак, соединенных специальными ошейниками. Гончих кобелей называли выжлецами, а сук – выжловками, использование других терминов считалось дурным тоном. Борзых собирали в своры по 3-4 собаки. В комплекте «малой» псовой охоты состояли 5 свор борзых по 4 собаки в каждой своре и 9 смычков гончих. «Большая» псовая охота формировалась из 12 свор борзых по 3 собаки в своре и 20 смычков гончих. Особенно состоятельные аристократы могли позволить себе содержание псовых охот, насчитывавших по нескольку сотен собак. Однако такие охоты были большой редкостью, и все собаки вместе не использовались. С ними выезжали поочередно,ежедневно охотились по 20 смычков гончих и 12 свор борзых.

Собаки, а также охотничий и обслуживающий персонал проживали в специальном помещении – псарном дворе. Он состоял из двух, не сообщающихся друг с другом, отделений для гончих и борзых собак. Стая гончих жила в общем помещении, называемом хлев. Перед хлевом для гончих располагался участок для игр молодых собак и прогулок течных сук. Остальных гончих на свободу не выпускали, поскольку охотники считали, что свободный выгул может привести к непослушанию собак на охоте и к потере дружности гона. Доезжачий с помощью кого-нибудь из выжлятников ежедневно выводил стаю на прогулку длительностью 10-15 километров. В мае и августе проводилась нагонка стаи, то есть ее тренировка. Борзые жили в отдельных хлевах, обустроенных для каждой своры. Борзые имели свободный доступ на травяной выпуск, при этом персонал псарного двора не допускал пребывания на одном выпуске борзых и гончих в целях предотвращения конфликтов между собаками.В хлевах гончих и борзых стояли деревянные нары высотой около 40 см, на которых собаки лежали. В помещениях проводили уборку и проветривание два раза в день. Щенки, пустовочные суки, больные собаки, а также собаки, не использующиеся на охоте вследствие старости или травм, содержались в отдельных чуланах. Щенкам предоставляли отдельный выпуск, на котором они не встречались со взрослыми особями.

Охотники жили в охотничьей избе, построенной в центре псарного двора. Одна стена охотничьей избы была смежной с хлевом для гончих. В стене было сделано отверстие, через которое доезжачий мог пресечь драку между гончими и восстановить порядок. В избе хранили снаряжение и содержали комнатных борзых, для которых были установлены нары.

Еду для собак готовили в отдельно стоящей кухне, к ней примыкал большой зал с длинным общим корытом, из которого по очереди кормили гончих и борзых. Для собак готовили кашу из сухой овсяной крупы мелкого помола с добавлением конины. Некоторые охотники полагали, что мясо следует заменить другими продуктами, содержащими животные белки, а именно,куриными яйцами, молоком, простоквашей, а также растительным маслом. Во время охоты собак кормили один раз вечером, через несколько часов после окончания охоты. В остальные дни кормили по два раза в день утром и вечером.

Псарный двор огораживали забором высотой 2,5-3 м, чтобы борзые собаки не могли выбраться на свободу. Неподалеку от псарного двора на отдельной территории находился конный двор со всеми необходимыми постройками.

Весь охотничий персонал обязательно ездил верхом. Для охотников подбирали спокойных, не пугливых лошадей преимущественно отечественных пород. Беспокойный конь мог отпугнуть зверя от лаза, поскольку зверь не пойдет туда, где услышит лошадь. По этой причине на охоте использовали только кобыл и меринов, так как жеребцы не были достаточно смирными. Хороший конь для псовой охоты должен был обладать способностью спокойно стоять на лазу, не проявлять агрессию к собакам, не бояться звуков выстрелов, не пугаться неожиданного выскочившего волка и любого другого зверя.

Лошади должны были быть сильными и выносливыми, а исключительная резвость от них не требовалась, поскольку в основном лошади передвигались небыстрой рысью или шагом, а в галоп или карьер переходили только в случае преследования зверя. Кони должны были спокойно переходить водные преграды, при необходимости вплавь, спокойно воспринимать притороченного на них зверя.

Охотничье седло выполняли по аналогии с казачьим, уздечка снабжалась чумбуром. Перед охотой лошадям подвязывали хвосты, чтобы они не пугали собак.

Охотничий и обслуживающий персонал включал ловчего, доезжачего, выжлятников, заездного, борзятников, стремянного, обыщика, подвывалы, сырейщика, наварщика и корытничего, временно нанятых тенетчиков и загонщиков, а также кучера, повара, буфетчика, багажных и фурщиков, обслуживавших обоз, перевозивший запасы пищи, снаряжения и вещей владельца охоты.

Руководителем псовой охоты являлся ловчий, занимавшийся организацией и проведением охот, подбором персонала и выплатой ему жалования, подбором щенков и производителей, ведением родословных книг собак, покупкой снаряжения и пополнением запасов питания. В распоряжении ловчего находились два помощника – доезжачий (старший выжлятник) и заездной (старший борзятник). Если помещик не имел возможности содержать ловчего, то его обязанности выполняли доезжачий и заездной, а также сам владелец псовой охоты.

Доезжачий руководил гончим отделением псарного двора, отвечал за обучение гончих собак и обеспечение их полного послушания. Название его профессии связано с его главной обязанностью – «доездить» стаю, чтобы сделать ее послушной. Кроме того доезжачий вместе с ловчим определял место напуска стаи, занимался расстановкой тенет, то есть сетей, перекрывающих ход волку в местах, недоступных для обозрения борзятников, а также выбирал в каком направлении должны идти загонщики. При разыскивании местонахождения волчьих выводков доезжачий мог брать на себя роль подвывалы, то есть имитировать волчий вой, если волки по каким-то причинам не выли. В подчинении у доезжачего состояли его помощники выжлятники.

Заездной нес ответственность за борзое отделение псарного двора, руководил рядовыми борзятниками и стремянным. Этот охотник всегда находился в «заезде», то есть на той стороне лесного острова, которая противоположна месту напуска стаи гончих, поэтому его и назвали заездным.

Заездной и доезжачий осуществляли наблюдение за содержанием собак, в том числе контролировали состояние их здоровья, качество корма, проверяли порядок на псарном дворе и во всех его помещениях.

Стремянной был личным помощником владельца охоты и всегда находился «у стремени» барина, то есть поблизости от него. Он нес ответственность за господскую свору борзых, помогал помещику закалывать волков, приторачивал к своей лошади добытых зверей, возил личные вещи господина.

Охотники были одеты в полушубок или плащ в зависимости от погоды, шаровары, кафтан и фуражку, это была их специальная форма. Одежду выжлятников, которым было необходимо побыстре евыгнать зверя из острова, изготавливали из ярких тканей. Форму борзятников шили из тканей темных тонов, чтобы охотники оставались незаметными.

Охотники получали от владельца охоты оседланных лошадей, арапники и ножи. Кроме того доезжачему полагался большой рог для подачи сигналов, сапоги для хождения по болоту, смычки для гончих и кожаные сумки для их подкормки. Выжлятникам давали рога среднего размера. Борзятникам выдавали небольшие полукруглые рожки, своры и ошейники для собак.

Рога, имевшие разное звучание, использовались в качестве средства связи между охотниками. Существовали различные типы сигналов,в том числе, ловческие, доезжаческие и общие для всех. Сигнал ловчего «Бросай гончих!» был предназначен для доезжачего, который, получив приказ, распределял направления движения между своими помощниками, размыкал гончих и двигался к месту напуска на логово. Если при напуске ловчий присутствовал лично, то данный сигнал подавался для заездных. Сигнал ловчего «Выходи!» служил командой доезжачему собрать стаю и покинуть остров. Во время вывода стаи из острова доезжачий постоянно подавал сигнал «Позыв гончим», подзывая их к себе, а выжлятники собирали гончих командой «Пошёл, вались к рогу!» и хлопаньем арапниками. Так продолжалось до тех пор, пока вся стая не собиралась возле доезжачего, и только после этого доезжачий подавал сигнал «Гончие все!»

Сигнал «Голос по волку» мог подавать любой охотник. Доезжачий подавал этот сигнал, если заметил преследуемого гончими зверя. Выжлятники трубили «Голос по волку», если стая остановила зверя в острове, но если сигнал выжлятника звучал раньше, чем сигнал доезжачего, это означало, что выжлятник увидел волка первым. Борзятники подавали «Голос по волку», если борзые брали зверя, выгнанного в поле. По этим сигналам борзятников ловчий и доезжачий определяли количество взятых волков.

Сигнал «Голос по лисице» трубили доезжачий и выжлятники. С его помощью борзятники узнавали, откуда следует ждать появления лисы.

Сигнал «Тревога» подавался при несчастных случаях с людьми, собаками или лошадьми. В некоторых случаях этот сигнал означал «На драку!» и подавался борзятниками, если они не могли самостоятельно принять волка и звали на помощь других охотников.

Борзятники в качестве сигналов использовали различные знаки. Если охотник заметил русака на лёжке, то он поднимал вверх правую руку с арапником и начинал громко и протяжно говорить «О-ту-е-го!». Борзятники понимали, что он приглашает их поучаствовать в травле зайца. Добыча доставалась борзятнику, заметившему зайца, даже если его поймала собака другого охотника.

Если борзятник поднимал над головой фуражку, то это означало, что ему нужна помощь в травле увиденной им лежащей лисицы. Травить лисицу мог только тот борзятник, на которого она побежит. Первым заметивший зверя охотник не имел приоритетного права на добычу. Прося о помощи в поимке убегающей от собак лисицы, борзятник поднимал вверх арапник.

Увидев одного или несколько волков, стоящих на открытой местности, борзятник надевал фуражку на арапник и поднимал ее вверх. При этом голова лошади должна была быть направлена в сторону волков для облегчения травли. Для поимки убегающего от собак зверя борзятник мог обратиться за помощью к другим охотникам. Для этого он поднимал вверх фуражку правой рукой. Добытый волк принадлежал тому охотнику, чьи собаки первыми его догнали и схватили.

Зимой использовалось только два вида сигналов. Поднятый правой рукой арапник означал, что обнаружен след красного зверя, а поднятая вверх фуражка свидетельствовала, что охотник заметил зверя.

Кроме перечисленных выше охотничьих должностей, в комплекте псовой охоты состояли псари, в том числе сырейщики,занимавшиеся свежеванием и разделыванием лошадей, предназначенных на корм собакам, наварщики, в обязанности которых входило приготовление пищи, и корытничие, отвечавшие за чистоту посуды – котлов и корыт. Еще один псарь – обыщик вместе со своим помощником подвывалой обыскивали территорию местности в целях обнаружения выводка волков. После нахождения выводка обыщик подыскивал подходящее для размещения псовой охоты помещение, закупал провиант и экипировку.

Охота проводилась как вблизи дома, так и в отъезжих полях, то есть далеко от усадьбы, с ночевкой в поле. Охота начиналась с травли волков, поскольку для этого были необходимы полные сил, хорошо отдохнувшие собаки, затем начинали охоту на зайцев и лисиц. Обыщик с подвывалой занимались разыскиванием волчьих выводков с середины июля по конец августа, затем владелец охоты с ловчим разрабатывали план охотничьих маршрутов.

Опытные владельцы охот предпочитали не останавливаться в усадьбах других помещиков и не объединяться сними на охоте. Причиной была свирепствовавшая в те времена собачья чума, от которой еще не было изобретено лекарства. Поэтому помещики не хотели, чтобы их борзые и гончие контактировали с другими собаками. Владельцы охот могли объединиться лишь в том случае, если на их псарных дворах три года не было чумы. Обычно перед выездом в отъезжие поля обыщик арендовал подходящий крестьянский или мещанский двор. Там должны были располагаться две избы – для барина, его гостей и ловчего, а также для остальных гостей, хлев для гончих, сараи с навесами для борзых, коновязь.

Для перемещения охоты в отъезжих полях использовался обоз, состоявший из фуры с овсом, телеги со снаряжением,телеги с посудой, едой и личными вещами барина, одноконной полевой тележки и экипажа помещика. Обслуживающий персонал, прибывавший заранее на арендованный двор вместе с обозом, начинал подготовку помещения. Двор, хлев и сараи тщательно вычищали и вымывали, уделяя особое внимание уборке овечьего навоза,из-за запаха которого гончие могли временно потерять чутье.

Охота проводилась согласно строгим правилам, особая церемония была разработана даже для выезда процессии.Охотники с лошадьми и собаками собирались в назначенном месте и располагались в определенном порядке.

Борзятники с лошадью в поводу и собаками на своре выстраивались в линию. Перед ними находились верховые доезжачий и выжлятники со стаей гончих. Справа от линии борзятников располагался спешившийся заездной, а слева – ловчий. После окончания построения стремянной подводил свору собак и лошадь к крыльцу дома, где находился помещик. Увидев барина, доезжачий снимал шапку и приветствовал его от лица всех охотников, а выжлятники с борзятниками кланялись помещику, не снимая шапок. Хозяин говорил: «Здорово, ребята!», приветствуя охотников, осматривал псовую охоту и, будучи довольным, приказывал ловчему отправляться в путь. Помещик отдавал команду «Накрыться!», и только тогда доезжачий надевал шапку.

Ловчий командовал «Борзятники, выходи вперед!», после этого заездной, а за ним борзятники, держа лошадей в поводу,поворачивались направо и отправлялись в дорогу. Справа от заездного шел стремянной с лошадью и собаками помещика, за борзятниками шел ловчий, а за ним – доезжачий с гончими и выжлятники.

Отойдя на небольшое расстояние, помещик садился в седло, за ним седлали лошадей ловчий, борзятники и стремянной. После команды ловчего «Разомкнись в проводку!» охотники на некотором расстоянии друг от друга продолжали двигаться к месту охоты шагом. Во время перехода охотники старались выбирать самые сухие и чистые места дороги, чтобы собаки не повредили себе лапы и не устали. Лошади должны были двигаться шагом или легкой рысью, нельзя было поворачивать налево, чтобы лошади не наступали собакам на лапы.

Псовая охота прибывала на арендованный двор через несколько часов после того, как туда приехал обоз. За это время обслуживающий персонал успевал подготовить все необходимое для встречи охотников и собак. Гончих сразу запирали в хлеву, а борзых размещали в сарае и отпускали со свор. Борзятники оставались с собаками до тех пор, пока они не осваивались на новом месте и не успокаивались. После этого с борзыми оставляли одного борзятника, а остальные шли обедать. Через несколько часов после прибытия гончих и борзых кормили и размещали на ночлег в хлеву и сарае.

Тем временем ловчий вместе с доезжачим и подвывалой верхом на лошадях обследовали лесной остров с обнаруженным в нем выводком волков. Ловчий определял место напуска стаи гончих и позиции для размещения свор борзых. В этом при желании мог участвовать и владелец охоты.

За некоторое время до рассвета ловчий подавал сигнал из рога для сбора. После второго сигнала рога ловчего охотники с собаками и лошадьми строились и по команде ловчего отправлялись на охоту.

По периметру лесного острова расставляли борзятников со сворами через двести-триста метров друг от друга. Участки острова, через которые волки могли скрыться незамеченными для борзятников,огораживали тенетами. Стаю гончих разделяли на три или четыре части по шесть собак в каждой. Одну часть стаи, состоявшую из самых лучших красногонов (собак,предпочитающих гнать по красному зверю), доезжачий напускал прямо на логово волков. Матерые волк и волчица уводили эту часть стаи за собой, а охотники подбрасывали оставшиеся части стаи по переяркам и прибылым волчатам. Гончие выставляли волков в поле, где в дело вступали охотники с борзыми. Данный этап охоты во многом зависел от мастерства борзятника, которому необходимо было своевременно оказаться на месте взятия волка собаками и принять зверя, то есть заколоть его ударом ножа под лопатку. В некоторых случаях волка струнили, то есть связывали ему лапы и завязывали пасть шнуром – «стрункой».

При охоте на зайца или лису стаю гончих на части не разделяли, а своры борзых могли состоять из двух собак,порой использовали даже одну собаку. Таковы были традиции старинной псовой охоты. Взято с Wikihunt